Есть люди, которые очень любят рассуждать о судьбах обездоленных, что им надо помогать, давать разнообразные льготы, предоставлять необходимое. С такими взглядами трудно не согласиться, и это не фигура речи: если высказать несогласие, тебя сразу закидают камнями и запишут в фашисты: «ты что, хочешь, чтобы те, кому повезло меньше, чем тебе, умерли от голода и болезней?» Нет, не хочу, но спасибо, что спросил.

Чтобы оценить моральное право на такие рассуждения, достаточно спросить у крикуна, за чей счёт банкет. Самое простое — это когда человек предлагает отобрать деньги у одних, чтобы дать другим. Тут мудака вычислить несложно. Но иногда и речь не о деньгах, и сама схема не совсем на поверхности.

Есть, например, такая фигня, как «позитивная дискриминация» — когда для того, чтобы восстановить справедливость, дискриминируемым ранее меньшинствам предоставляются, наоборот, привилегии. Скажем, в Штатах была (а, может, и до сих пор где-то есть) практика предоставления темнокожим льгот при поступлении в университет: белым чуть повышают, а темнокожим чуть понижают проходной балл. Не оскорбляет ли темнокожих само это правило — вопрос довольно сложный, и тут точно не мне судить.

Но вот рассмотрим белую девушку, которой не хватило капельки для поступления, когда темнокожего взяли с худшим баллом. Это реальная история, но подробности сейчас неважны. Важно, что это было сделано по внутренним правилам университета. На её претензии университет ответил, что его миссия — повышение расового разнообразия среди специалистов. Миссия благородная, но при чём тут она? Она такой миссии себе не брала.

Руководство университета могло бы, скажем, нанять преподавателей и бесплатно готовить к поступлению тех, кто в силу исторической несправедливости имели меньше возможностей получить хорошее школьное образование. Такое решение можно было бы только приветствовать. Но что делает университет? Он просто решает не взять девушку, чтобы взять кого-то ещё. Получается, свою высокую «миссию» университет реализует не за свой счёт, а за счёт этой девушки.

Понятно, что университет вообще никому из студентов априори ничего не должен и может брать кого угодно вообще по любым правилам. То, что университет вправе так сделать, понятно. Но мы судим о благородстве других, видя, на какие жертвы они идут ради своей цели. Если пожарный, рискуя собственной жизнью, спасает ребёнка, мы им восхищаемся. Но руководителя пожарной бригады, который отдаёт приказ идти спасать ребёнка, мы героем не считаем. А тут университет хочет выглядеть благородно, не неся вообще никаких затрат и перекладывая последствия своего выбора на другого человека.

Когда кто-то заявляет благородную цель («Мы должны остановить войну!»), следите внимательно за тем, сам ли заявитель будет её реализовывать, или эта честь будет предоставлена кому-то другому, чьего мнения не спросят.

Одни из самых страшных интерфейсов встречаются во всяких самодельных узкоспециализированных приложениях. Стоит где-нибудь на производстве компьютер, в котором работник управляет конвейером. Или заходишь в налоговую, и там девушке нужно найти тебя в базе. Или вот пультовая охрана — там тоже был кошмар, пока я не пришёл.

Мало кто в подобных предприятиях понимает, зачем нужен хороший интерфейс, даже если у руководителя Айфон. Последнее может даже быть минусом: люди начинают воспринимать интерфейс как какую-то чисто маркетинговую фичу: красивые иконки, шрифты, анимация. Айфону-то это всё нужно, чтобы он продавался, а нам это зачем? Сотрудники и так будут пользоваться, чем положено, а не чем нравится. Какой смысл тратить деньги на интерфейс?

Но интерфейс в первую очередь не про иконки, а про то, как устроен человек и как он взаимодействует с машиной: как запоминает, как привыкает, как целится, как читает. Хороший интерфейс на работе — не вопрос удовольствия сотрудников (хотя вообще это тоже должно волновать нормального руководителя), а вопрос производительности и минимизации ошибок.

Вот представьте, что при улучшении интерфейса, в который тыкает сотрудник на паспортном контроле, очереди уменьшатся вдвое. Разве это не классно?

Вернёмся к Стокгольму.

Уличные таблички там такие:

1

2

3

Чтобы быть красивой, табличке совсем необязательно быть навороченной и дорогой.

4

5

6

7

8

9

Бывают не только гатаны, но и гранды:

10

11

12

13

Мост:

14

Не знаю, что:

15

Фотографии из поездки в июне 2016 года. Во всех заметках про путешествия снизу есть поиск дешёвых авиабилетов. Слетайте в Стокгольм!

Ещё Стокгольм:

• Вокзал и остановки
• Аэропорт и связь с городом
• Всё про метро (по ссылкам «Продолжение» пройдёте все заметки)
• Голосовые объявления в метро
• Шведское чтение

Ещё уличные таблички:

• Лондон (восемь частей)
• Берлин
• Штутгарт
• Киев

Я родился и прожил 33 года в Челябинске. Это город, в котором проспект Ленина, площадь Революции, улица Кирова; Центральный, Калининский и Тракторозаводский районы. Поэтому мне очень нравятся города с нормальной топонимикой. Уже за одно наличие Тверской улицы к Москве можно испытывать нежность. Я уж молчу про такое счастье, как Гороховая улица в Питере. Гороховая! Это невозможно в Челябинске. Самая более-менее нормальная улица на весь Челябинск — это Солнечная (она находится в жопе).

А в Лондоне что?

Во-первых, мне очень нравится, что целая куча улиц не имеют никаких родовых слов типа «улица» или «переулок»: Piccadilly, Pall Mall, The Mall, Haymarket, Strand, Broadway, Whitehall, Knightsbridge, Aldwych, Holborn, Moorgate, Cheapside, London Wall. Про это явление стоит ещё отдельно как-то поговорить, конечно.

Во-вторых, сами родовые слова удивительно многообразны. Кроме названий в сочетании с понятными всем словами типа street, avenue, road, drive или square может встретиться какой угодно walk, way, yard, court, lane, terrace, passage, gate, place, hill, gardens, mews, crescent и любые их сочетания (Hyde Park Gardens Mews, Berkeley Square Gardens).

В-третьих, как можно не радоваться названиям некоторых станций метро? Скажем, Бейкерлоо-лайн (коричневая) ходит по маршруту Elephant & Castle — Harrow & Wealdstone. Так называются станции. «This is a Bakerloo line train for Elephant & Castle», прям объявляют. Другие прекрасные названия станций: Angel, Temple, Monument. Ну и ещё Лондон — это город, где как ни в чём не бывало есть такие станции метро как Wimbledon и Greenwich.

См. также:

• Уличные таблички Лондона