Участница курса говорит, что ей хотелось добавить экран для проверки и исправления ошибки. Объясняю, почему в хорошем интерфейсе так делать не надо. 4 минуты:

ЧатГПТ от моего лица: «В этом фрагменте я рассуждаю о соблазне вставить в интерфейс специальный экран подтверждения: мол, пользователь загрузил документ (например, СНИЛС), и теперь давайте попросим его перепроверить, всё ли он сделал правильно. Но такие экраны, как правило, не работают: если человек сам не заинтересован в проверке, он просто нажмёт „ОК“ и пойдёт дальше. А если заинтересован — он и без нас перепроверит. Мы не ведомство, которое может заставить. Поэтому лучше не навязывать действия, а встроить обратную связь прямо в рабочий процесс. Например, при съёмке паспорта сразу показать, какие поля распознаны, какие — нет. Или, если документ загружен, но с ошибками, — пометить его где-нибудь в списке. Тогда пользователь сам решит, хочет ли он в это вникать. Главное — не мешать и не бесить, а деликатно держать в курсе»

Это фрагмент № 179 онлайн-курса «Пользовательский интерфейс и представление информации». Записано на курсе 22 марта 2024 года.

Открыли запись на курс, который пройдёт 4 октября — 2 ноября. Сейчас −10% из-за ранней записи.

Почитать о курсе

Программа, отзывы, запись

С Михаилом Руденко обсуждаем его модель ДКЦП, принятую в ней терминологию, а также её возможное приложение к Эгее.

Все выпуски подкаста:
Эпл · Ютюб · Я.Музыка · Мейв · РСС для подкастного приложения

Виспер и ЧатГПТ послушали выпуск за вас и делятся выводами:

В этом выпуске обсуждается «Дворец культуры ценностного предложения» (ДКЦП) — методология и модель, созданная Михаилом. Илья читает статью Михаила и делится впечатлением: идея кажется очень интересной и полезной, но изложение чрезмерно сложным, будто бы его можно было объяснить проще. Михаил соглашается, что тема действительно непростая, и рассказывает, что намеренно сделал акцент на нюансах, которые обычно теряются при упрощениях, пусть и ценой усложнения. Суть модели — рассматривать любую продажу или обмен как систему взаимосвязанных элементов, которые помогают понять, что именно мешает или помогает сделке состояться.

Главное в подходе — мыслить через девять «инвариантов», составляющих структуру обмена. Это как чертёж или глобус: глядя на модель, можно увидеть целое явление, которое иначе слишком абстрактно. В центре внимания оказывается конфликт — противоречие между желанием и препятствием. На примере белкового сырка Михаил показывает, что ценность продукта проявляется именно в том, как он помогает разрешить конфликт (хочу восполнить белок, но неудобно готовить коктейли). Такие конфликты не всегда очевидны и формулируются не сразу, а часто обнаруживаются в исследовании клиентского опыта.

Много внимания уделено и терминам. Илья сомневается в словах «модель» и особенно «инварианты», ведь они звучат тяжеловесно и неочевидно. Михаил поясняет, что «инвариант» здесь не содержание, а форма: как неизменные категории обмена, которые всегда есть (участники, объект, коммуникация и т. д.), даже если их наполнение меняется. В повседневной работе он чаще говорит «блоки» или «элементы дворца». Также они обсуждают, зачем нужны редкие термины — иногда это вопрос брендинга, иногда — способ точнее схватить смысл.

Под конец Илья предлагает применить ДКЦП к его собственному проекту — движку для блога «Эгея». Он делится историей его появления и сомнениями: проект для души, но хочется понять, как из него можно получать больше пользы и денег, не разрушая его смысл. Михаил показывает, как модель может помочь: выявить ценности (например, внимание к мелочам и аутентичность), определить вклад клиента (не только деньги, но и усилия при установке), найти сегменты аудитории (редакторы, дизайнеры, айтишники) и увидеть, какие конфликты продукт решает.

Основные идеи и выводы:
— ДКЦП — это модель обмена, позволяющая увидеть структуру и взаимосвязи в любой продаже или сделке.
— Центр модели — конфликт: противоречие между «хочу» и «мешает», которое продукт должен разрешать.
— Девять «инвариантов» — неизбежные элементы любого обмена; термин спорный, но отражает идею постоянных категорий.
— Лексика и термины важны: язык задаёт рамку мышления и помогает точнее видеть смысл (гипотеза Сепира—Уорфа).
— Модель полезна не только для бизнеса, но и для личных проектов: помогает выявить ценность, аудиторию, сценарии применения.
— Необязательно менять продукт под рынок — можно искать аудиторию, у которой ценности совпадут с твоими.
— Подражание и символический смысл (например, использовать инструмент «как у Бирмана») тоже могут быть драйверами ценности.

Такой выпуск будет интересен предпринимателям, продакт-менеджерам, дизайнерам и редакторам, а также всем, кто делает свои проекты и хочет системнее понимать, как формируется ценность и что мешает продукту находить отклик у людей.

У одного участника нашего курса о презентациях и выступлениях была очень необычная задача. Ему представилась возможность выступить перед руководством крупной компании с целью изменить подход к созданию новых продуктов. Он не просто хотел предложить необычную идею продукта; он хотел перенастроить ход мысли, поменять критерии для выбора направления.

В начале курса мы просим всех участников выбрать тему и сформулировать, каким должен быть идеальный результат выступления. Что должны сделать слушатели после выступления? Он сказал, что они должны «занять позицию» в соответствии с предложенной системой взглядов.

Мы с Мишей долго думали, как это конкретизировать. В каких конкретно действиях или хотя бы словах руководства должно выразиться то, что они эту позицию заняли? В начале было сложно, ведь мы и сами не понимали, в чём там идея и подход, что за позиция вообще. Там довольно нетривиальное рассуждение с историко-философским уклоном. Так что первые 2-3 репетиции мы просто вникали в содержание рассказа, пытались упростить его, сделать чётче и последовательнее.

К тому моменту, как мы поняли, какую такую позицию мы хотим, чтобы руководство заняло, к участнику возник глупый вопрос — а тебе-то что с того? Ну займут они позицию. И допустим даже в итоге продукты начнут делать лучше. А ты-то как от этого выиграешь? Может, ты рассчитываешь как-то поучаствовать в этом продуктовом планировании потом?..

И точно. Обсуждения привели нас к тому, что нам не так важно, чтобы руководство прям уж заняло какую-то позицию, как то, чтобы наш участник получил на их решения некоторое влияние.

То есть настоящая цель не в том, чтобы какой-то ход мысли руководству настроить сразу, а скорее в том, чтобы «втереться в доверие»; чтобы руководство увидело, что наш участник умеет системно думать о продуктах, что у него интересная оптика и опыт, и что есть смысл с ним подружиться на эту тему. В общем, идеальный результат выступления — это если позовут на следующую встречу поговорить про это всё поподробнее!

Снова оказалось, что понимание задачи очень важно и в случае с презентацией.

Ближайший курс — в декабре, записывайтесь заранее.

Часть моей работы состоит в том, чтобы комментировать дизайнерам дизайн. Бывает, что за день мне нужно ответить паре десятков дизайнеров в разных проектах. При этом иногда бывает, мне задают вопросы на секундочку, типа, «так окей или не окей?» И вот получается, что я зашёл, тут ответил «ну окей», там ответил «не, давай лучше как было», а где-то вообще встречным вопросом: «а покажешь варик без иконок?»

Иногда это занимает часы, и у меня возникает ощущение, что я какой-то тормоз. Ну реально, написать по одной строчке в десятке чатов и ещё в нескольких написать чуть более развёрнутые мысли — чё тут делать-то? Или даже войсик записать вообще!

Но на самом деле «вопрос на секундочку» вовсе не значит, что ответ тоже на секундочку. Чтобы просто написать, окей или не окей, иногда нужно потратить несколько минут, только чтобы въехать в контекст, потом плотно подумать над самим вопросом, и только потом что-то решить. В ответ попадает только результат.

Самые классные дизайнеры задают вопросы так, чтобы въехать в контекст было легко, а все опоры для раздумий были перед глазами прямо в чате. А не очень классные пишут что-нибудь типа «см. фигму», и ты минуту тратишь только на то, чтобы найти где-то выше в переписке, о какой именно фигме речь, потом ещё три на то, чтобы вспомнить, в чём там был вопрос.

Это вот оно пошло как раз, кстати.

Так вот. Что меня удивляет из раза в раз. Почему вас так волнует моё мнение по каким-то вопросам, по которым у вас есть своё?

Вот допустим кто-то пишет, что надо как-то там действовать или думать о чём-то, а я считаю иначе. Ну пишет и пишет, мне-то что? Я живу дальше свою жизнь. Ну или нахожу в его словах здравое зерно и спокойно пробую пересмотреть свой взгляд. Но в любом случае нет такого, что я обижаюсь.

Если я пишу, что эмодзи в тексте — грязь, или там что вертикальное видео снимать — бред, я иногда с удивлением обнаруживаю, что людей это задевает. А должно быть здоровое отношение: «мало ли, что там Бирману нравится, мне нравится по-другому». Ну или «хм, я раньше об этом не задумывался, возможно Бирман прав». Ну и всё. Это же просто буквы в интернете.

Другое дело, что я объективно прав по этим вопросам всем.

Иногда, обсуждая тот или иной жизненный выбор, приводят такой аргумент, мол, чтобы не пожалеть о чём-то на смертном одре. Предполагается, что нужно скорректировать своё поведение сейчас, чтобы о чём-то не пожалеть потом в конце. Но не тупо ли оптимизировать свою жизнь, которая длится десятилетиями, под последние дни? И это ведь ты уже в неадеквате будешь! Мало ли, о чём ты там захочешь пожалеть? Может, это вообще хрень какая-то, типа что ты траву недостаточно трогал? Я вот считаю, что главное сейчас ни о чём не жалеть. А если перед самой смертью пожалеть о чём-то придётся — ну так там и без того будет кисло, сильно делу не поможешь.

Мы сделали ещё несколько конспектов курса о презентациях (вот предыдущие). Хочу рассказать, как мы их делаем и поделиться парой смешных моментов.

Но сначала такая информация — открыли запись на следующий курс, который пройдёт аж в декабре — сейчас цена самая низкая.

Мы долгое время откладывали написание конспектов, потому что это очень муторная работа же, писать расшифровку и потом её редактировать. Но теперь у нас есть нейросети! Я беру очередную лекцию и закидываю её в бесплатный Виспер как есть, прямо видеофайлом. Он быстренько выдаёт кашу такого вида:

Понятно, что в качестве конспекта это не годится, читать такое невозможно. Чтобы Виспер расшифровывал качественнее и разделял реплики по участникам, нужна платная версия. Но я поступаю проще: я эту кашу отдаю ЧатуГПТ и прошу превратить в конспект лекции —

Я тебе буду кусочками скидывать дословную расшифровку лекции, которую читают два преподавателя, подхватывая и дополняя друг друга. А ты превращай их в конспект этой лекции, максимально точно сохраняя сказанное, но убирая речевые паразиты. То есть это должно выглядеть как текст, адаптированный для чтения, разбитый на абзацы, но при этом точно повторяющий всё, что говорится.

Он спустя пару лекция забывает, о чём я просил, и начинает делать плохо. Один раз пришлось ему сказать:

Ты забыл правила и стал писать отсебятину. Не надо заменять слова синонимами, не надо пропускать мысли. Нужно передать ровно точно те мысли, которые есть в исходном тексте. Не нужно их творчески перерабатывать или отбирать из них те, которые тебе больше нравятся. Нужно сохранить ВСЕ, просто вычищая мусор и делая правильный синтаксис.

И ещё так:

Послушай, ты опять всё стал делать неправильно. Даже если я прошу без преамбулы, ты пишешь «понял, вот без преамбулы». Что за дурь? «Понял, вот без преамбулы» — Это уже преамбула! С первого же байта твоего ответа должно быть то, что я просил. Как было до этого? Делай как раньше.

Ну это всё понятно. Но смешно бывает, когда он неправильно понял смысл происходящего, но на голубом глазу придал этому вид текста лекции:

В идеале в Школе проект делают не ради оценки. Но защита — это отличная возможность рассказать о своей работе и проверить, как её воспринимают. В жизни таких презентаций будет ещё много. Сделали самолёт — и надо его показать. Даже если холод, даже если усталость, это важный момент.

Какой ещё самолёт? А это на видео был фрагментик, где мы комментируем, что самолёт пролетел и жалуемся на дубак на улице! Это вообще не часть лекции, это просто вставочка такая чтобы разрядить обстановку чуток. Ещё он интерпретировал слова Миши «сорян, Иван Иванович» как полное имя: Сарян Иван Иванович. А Школу бюро однажды назвал школой «Бро».

Чтобы такого мусора не оставалось, я просто включаю себе лекцию на двойной скорости и читаю его конспект параллельно. Если что-то мимо, исправляю. Но в целом это получается быстро и расслаблено. Берите приём на вооружение.

Если зайти на страницу курса, в блоке «Теория» несколько лекций помечены как бесплатные. Теперь уже две из них с конспектом — «Как говорить и как держаться» и «С чего начать презентацию». Сходите посмотрите.

С Сашей Каном обсуждаем окна в Айпад-ОСе 26, а потом погружаемся в мир исследований.

Все выпуски подкаста:
Эпл · Ютюб · Я.Музыка · Мейв · РСС для подкастного приложения

Виспер и ЧатГПТ послушали выпуск за вас и делятся выводами:

Разговор начинается с размышлений о будущем интерфейсов и роли помощников на основе искусственного интеллекта. С одной стороны, хочется, чтобы программы просто делали то, что нужно, без изучения функций и кнопок, с другой — под капотом всё равно есть конкретные ограничения. Это вызывает проблему: как пользователю понимать, что возможно, а что нет, и как разработчикам приложений оставаться заметными, если «лицо» программы исчезает, а взаимодействие сводится к универсальному ассистенту. Отсюда возникает конфликт интересов — пользователю интерфейсы становятся не нужны, но разработчикам именно интерфейсы дают способ выделяться.

Дальше обсуждают многооконность на Айпаде как пример задачи, которая кажется простой («сделайте как на Маке»), но на деле упирается в фундаментальные различия в устройствах взаимодействия: тач и клавиатура с мышью. Из-за этого Эпл десятилетиями не может придумать удобную модель. В разговоре сравнивают эволюцию интерфейсов в истории: от множества окон и панелей в старых приложениях до современных интегрированных решений, где всё организовано в одном рабочем пространстве. Отмечается, что настоящие интерфейсные изобретения — это не красивые анимации вроде «динамического острова», а новые способы работы с инструментами, как в случае с Фигмой и её переосмыслением выделения объектов.

Затем переходят к теме исследований в дизайне. Рассматриваются разные их корни: эргономические исследования, которые учитывают физические ограничения и анатомию; концептуальные исследования, где создаются экспериментальные интерфейсы «в вакууме» (как в лабораториях Эпла или в приложении Пейпер); социологические подходы, когда изучают пользователей в реальном контексте; и психологические — поведенческая экономика и наблюдения за тем, как люди принимают решения. Отмечается, что методология здесь важнее самих выводов, ведь именно в дизайне исследований заложено умение получать достоверные данные.

Наконец, они обсуждают коммерческие реалии. В индустрии часто не хватает времени и бюджета на качественные исследования, из-за чего появляются профанации: исследователи выдают банальности или результаты, которым нельзя доверять. При этом в компаниях культ цифр и метрик: на первый план выходит рост показателей, а не качество интерфейсов. Это приводит к опасению, что дизайнеры и исследователи будут нужны всё меньше, так как нейросети смогут бесконечно генерировать варианты интерфейсов и тестировать их на метриках в реальном времени. На фоне этого возникает идея о том, что стоит не только учить дизайнеров, но и повышать у заказчиков и пользователей культуру понимания хорошего дизайна.

Основные идеи и выводы:
— Голосовые ассистенты убирают видимость функций, и нужно заново придумывать, как показывать пользователю возможности системы.
— Разработчикам трудно выделяться без интерфейсов: всё может превратиться в безликий сервис, где конкурируют только ценой.
— Многооконность на Айпаде — пример того, как простая на вид задача упирается в специфику устройства и приводит к годам неудачных решений.
— Настоящие интерфейсные инновации — это новые модели взаимодействия (пример: выделение объектов в Фигме), а не косметические приёмы.
— Источники исследований разнообразны: от эргономики до социологии и поведенческой экономики; главное — метод дизайна эксперимента.
— В коммерческих условиях исследования часто страдают качеством и подменяются банальностями или пустыми метриками.
— Растёт роль цифр и дешбордов, но именно нейросети способны лучше всех заниматься бесконечными А/Б-тестами, что ставит под вопрос будущую роль дизайнеров.

Этот выпуск будет интересен дизайнерам интерфейсов, исследователям, продакт-менеджерам и всем, кто задумывается о будущем профессии. Также он будет полезен тем, кто хочет понять, почему интерфейсы меняются так медленно, и как исследования могут (или не могут) помочь создавать новые способы взаимодействия.

Разбираем кусок интерфейса конструктора окон, где у каждой детали иконочка i с информацией о том, на сколько эта деталь увеличивает сроки изготовления. Объясняю, почему так лучше не делать, и как делать. 5 минут:

ЧатГПТ от моего лица: «В интерфейсе конструктора окон пользователь меняет параметры — например, количество створок или тип открывания — и при этом меняется срок изготовления. Это важно объяснить, но не так, чтобы мешать. В предложенном варианте для пояснений используются всплывающие подсказки на иконках: нужно навести, подождать, прочитать — и так для каждого параметра. Но если человек хочет быстро сравнить разные конфигурации, такой способ превращается в пытку. Вместо этого лучше показывать итоговую смету — список параметров, цен и сроков — в отдельной разворачивающейся панели. Она не мешает собирать окно, но позволяет понять, что и на что влияет»

Это фрагмент № 178 онлайн-курса «Пользовательский интерфейс и представление информации». Записано на курсе 22 марта 2024 года.

Открыли запись на курс, который пройдёт 4 октября — 2 ноября. Сейчас −30% из-за ранней записи.

Почитать о курсе

Программа, отзывы, запись