До того, как я начал вникать, у меня в голове было представление, что экономика — это какая-то путаная система формул, которые пытаются придать порядок случайным событиям, происходящим в мире, и крайне редко помогают что-либо предсказывать. В мире наступает финансовый кризис, но никто толком не понимает, почему и как этого избежать.

А теперь я знаю, что экономика — это чёткая и внятная вещь, а ерунда происходят из-за того, что люди пытаются вести себя ей наперекор (как правило, не понимая этого, и того факта, что ими манипулируют).

Я писал, что законы логики и физики действуют независимо от того, хотим мы того или нет, и вообще, знаем мы их или нет, — поскольку они объективны. Это справедливо и для законов экономики. Если я говорю, что экономика работает так-то, то нет смысла переспрашивать «какая именно экономика» — я имею в виду реальность, а не чью-то фантазию.

Нет никакой «плановой экономики» или «рыночной экономики». Плановая экономика — это лишь набор ритуалов, опирающихся на теорию, не учитывающую законы экономики, и поэтому не работающих. Точно так же, как физическая теория, отрицающая гравитацию, малопригодна в строительстве моста.

Конструкция «от каждого по способностям, каждому по труду» (или там «по потребностям») для кого-то звучит как хорошая и справедливая идея. Но что толку? Какая разница, что хорошо звучит? Важно, что происходит на самом деле. Основывать экономическую теорию на том, что хорошо звучит — это настолько нелепо, что я вообще не понимаю, почему кто-то тратит на такую хрень время.

Просто представьте себе, что кто-то предлагает теорию гравитации, согласно которой самолёты больше не будут падать (я пишу эти строки как раз пока лечу в самолёте). Для этого в каждый самолёт необходимо поставить аквариум со святой водой, заряженной на мягкую посадку, и запустить туда золотую рыбку, загадав ей желание, чтобы самолёт не упал.

Эта теория звучит справедливо и чудесно, но из-за неё погибнут люди! Ровно так же люди умирают из-за коммунизма, социализма, иудаизма и прочих измов, которые предлагают людям заряжать воду вместо того, чтобы поставить двигатели и крылья.

Общества отличаются балансом между насилием и добровольным обменом. Но в совершенно любом обществе действуют абсолютно одни и те же законы экономики независимо от лозунгов и правоприменительной практики.

Экономика — одна. Поскольку она изучает действия людей, то та экономическая теория, которая их объясняет и достоверно предсказывает, и будет верной. Нет смысла слушать тех, кто говорит «вот так будет хорошо и справедливо», а нужно слушать тех, кто говорит «вот как действуют люди». Первые — шарлатаны, вторые — экономисты.

Насколько я могу судить, австрийская экономическая школа рулит.

Начните с моих заметок о книге Ротбарда:

• действие и закон добавленной пользы,
• закон убывающей доходности, ценность факторов, труд и отдых,
• капитал,
• насилие и добровольный обмен.

Одна из задач навигации в метро — помочь пассажиру выбрать направление. Поезда с одной платформы едут в одну сторону, с другой — в другую, при этом внешне они ничем не отличаются.

В Москве всё усугубляется тем, что если поезд стоит на платформе, то он закрывает собой список следующих станций, поэтому понять, стоит ли в него садиться, невозможно. С другой стороны, в Москве большинство станций имеют центральный зал или общую платформу для противоположных направлений, поэтому вопрос выбора платформы по крайней мере не возникает при входе на станцию — изначально тебе надо идти в одно и то же место.

В мире очень часто платформы находятся по разные стороны от рельс, и перейти можно только обойдя всё через переход. Поэтому надо сразу направить человека на нужную платформу.

Дебильный способ идентификации платформ — по конечным станциям. Так делают в Париже, в Вене и много где ещё. Вот сегодняшняя фоточка из Барселоны:

Мне надо доехать до Барселонеты, и я знаю, что туда идёт жёлтая линия. И вот одна из платформ жёлтой линии — направо, вниз по лестнице. Что за «Ла Пау»? Мне туда? Надо было учить схему метро наизусть, чтобы тут разобраться. А я понятия не имею про Ла Пау, я же не местный. Наверное, это какое-то местное Выхино, куда идут поезда, но я там никогда не был и не собираюсь. Более того, если я выучу это Ла Пау и вернусь через пару лет в Барселону, мне от него не будет никакого проку, потому что линию продлят до станции Ла Херау, о которой я снова не буду иметь понятия. Да-да, я знаю, что вместо Выхина уже Жулебино, но я-то схему метро рисовал. (Ой, или уже не Жулебино?) Я уж молчу про то, что не все поезда ходят до конечных.

Это какой-то вселенский тупняк. Каждый раз эта система заставляла меня тупить и в Париже. Какие-то неведомые слова типа «Бобиньи» или «Шато де Вансанн», которые я в гробу видал. В Лондоне люди называют платформы по сторонам света, поэтому таких вопросов не возникает: если ты понимаешь, что тебе примерно вверх по схеме, то ты идёшь на northbound-платформу, и тебе не надо знать слова типа «Хай Барнетт» или «Кокфостерс». Схема понадобится только если ты не представляешь, с какой стороны станция, или если предстоят пересадки (то есть именно тогда, когда она реально нужна).

Какое-то представление о любом городе складывается за пару дней пребывания: ты понимаешь, где тут горы, где река, где море или где какие стороны света. Город — это не названия конечных деревень метро; у города есть куда более значимые ориентиры. В случае с Москвой, например, понимание формируется радиально-кольцевой структурой города. А в Барселоне вот почему бы не написать «к морю» вместо грёбаного «Ла Пау»? Здесь даже схема метро ориентирована не на север, а вверх от моря.

На Манхеттене есть аптаун и даунтаун. В Лондоне есть стороны света, которые пронизывают всё. В Москве стороны света тоже хорошо работают: есть станции Юго-Западная, Южная, есть северо-западная хорда, есть административные округа, которые по сторонам света называются. Но есть ещё и понятные всем «в центр» и «из центра», которые отлично бы работали за пределами кольцевой. На самой кольцевой, понятное дело, хорошо бы работали «По часовой» и «Против часовой».

Очень надеюсь, что московская переделка навигации не закончится тем, что всем будут трахать мозг Альтуфьевами, до которых никому, кроме их жителей, нет дела.

Когда упоминаешь логику, удивительно часто слышишь что-нибудь вроде: «Логика бывает разная» или «Логика у каждого своя». Совсем неловко, когда говорят о «женской логике» (я не имею в виду случай, когда женщина шутит над собой). Если логические ошибки людей вы связываете с их полом, то вы тупой (кстати, может, именно поэтому вас окружают глупые женщины?).

Логика — одна. Мало ли, сколько есть разных дисциплин, в названии которых встречается слово «логика»? Например, есть нечёткая логика — любимая дисциплина тех, кто говорит «нельзя делить всё на чёрное и белое». Сам факт её существования позволяет этим людям обосновывать любые мнения. На самом деле любая из таких дисциплин может либо подчиняться законам логики, либо нет. Если она не подчиняется законам логики, то она не представляет ценности как инструмент познания истины (но может быть полезна как инструмент манипуляции).

Конечно, найдутся и те, кто скажут, что истина тоже бывает разная и «у каждого своя». Но это просто слова, которые вообще не имеют никакого смысла и ничего не значат. Противоречащие друг другу высказывания не могут быть одновременно истинны.

Когда я говорю «логика», я имею в виду объективно существующие и проверяемые опытом принципы правильного выведения одних высказываний из других.

Это как с физикой. Нельзя сказать, что с точки зрения «одной физики» сила всемирного тяготения есть, а с точки зрения «другой физики» — её нет. Сила либо есть, либо нет, и в этом состоит физика. При этом может существовать одна физическая теория, которая утверждает её существование, и другая физическая теория, отрицающая её существование. Опыт быстро подскажет, какая из теорий полезнее для строительства моста. Но физике плевать на обе, она просто существует.

Или вот говорят: «Не ищи логику во всём». Что за набор слов? Вы слышали когда-нибудь фразу: «Не ищи физику во всём»? Это бред какой-то, что её искать, она просто есть и действует совершенно не задумываясь о том, ищет ли её кто-нибудь. Если кто-то ведёт себя так, будто гравитации нет, то он просто упадёт и ушибётся. Если кто-то не знает законов логики, ему же хуже: будет тупить всё время и говорить фигню.

А ещё бывает так: оппонент говорит чушь, ты указываешь на логическую ошибку, а он тебе: «Не всё можно понять с помощью логики». Блин, тупица, я и не пытаюсь понять «всё». Зато с помощью логики вполне можно понять, что ты сказал чушь.

Самое глупое поле в формах заказа — «Комментарий».

Любое текстовое поле, в которое можно вписать что угодно, дизайнеры упорно называют словом «Комментарий», и считают, что это окей. Вызываешь такси — на тебе поле «комментарий». Покупаешь наушники — на тебе поле «комментарий».

Я сразу представляю, как у меня вместо компьютера откуда ни возьмись вылезает журналист с микрофоном с набалдашником и спрашивает: «Вы заказали пиццу! Как вы можете это прокомментировать?!»

Поле для пожеланий надо назвать «Пожелания» и дать примеры: «некурящий водитель, детское кресло». Поле для информации курьеру надо назвать «Для курьера» и подсказать: «код домофона, этаж, какую готовить сдачу». А словом «Комментарий» надо называть поле для камента.

Люди платят налоги только потому что их вынуждают, угрожая применить силу при сопротивлении.

Находятся те, кто говорит, что платит налоги добровольно.

Людям трудно признать, что они платят налоги только из страха возмездия со стороны представителей государства. Мне самому было трудно себе в этом признаться. Я ведь не ворую не потому, что я боюсь попадания в ад или в тюрьму, а потому что понимаю, что воровать — плохо. А с налогами в чём разница? Человеку сказать, что он платит налоги лишь потому, что боится, что его поймают и накажут, означает признаться в том, что он — плохой. Это очень некомфортно, люди хотят быть хорошими. Именно поэтому представителям государства важно, чтобы все думали, что платить налоги — это хорошо, благородно и цивилизованно, а не платить — плохо. Но это ложь. Воровство и неуплата налогов не имеют ничего общего с моральной точки зрения. Воровать плохо, не платить налоги — опасно.

Предлагаю проанализировать мотивацию человека при оплате налогов и провести несколько мысленных экспериментов, чтобы представить своё поведение при изменении мотивации.

В чём именно состоит опасность для неплательщика налогов? Если вы не заплатите налоги, сначала вам придёт письмо, потом человек в форме, потом вас посадят в тюрьму, причём если вы будете оказывать сопротивление — вас убьют. Промежуточных шагов между неуплатой налогов и убийством много, поэтому не сразу видно, что в конце цепочки — смерть. Но если бы её там не было, промежуточные шаги не имели бы никакого эффекта. Подумаешь, пришло письмо.

Смысл письма в том, чтобы мягко намекнуть на то, что надо заплатить по-хорошему — угроза физической расправы за сопротивление в нём ещё почти не заметна. Но каждый следующий элемент цепочки всё более неприятен. Если письмо вас не убедило, может, хотя бы человек в форме убедит. При этом если вы точно знаете, что бороться бесполезно, то эффективнее всего не тратить энергию на борьбу вообще. Именно поэтому большинству людей достаточно письма, и дело не доходит даже до человека в форме.

Теперь предположим, что вы утверждаете, что платите налоги добровольно. Оплата налогов в вашем понимании — это ответственный гражданский поступок, характеризующий вас как честного человека. Ваше правосознание говорит вам: если я не заплачу налоги, то никто не построит дороги и не позаботится о больных.

* * *

Давайте проведём мысленный эксперимент. Пусть с сегодняшнего дня оплата налогов необязательна — за неуплату не следует наказания. Как и раньше приходит письмо, потом человек, потом для вас организуют клетку, где вы можете посидеть и подумать о своём поведении, но вы вправе проигнорировать письмо, послать человека подальше и не пойти в клетку, и вам ничего за это не будет. У представителей государства больше нет оружия, чтобы вас заставить. Правильно ли я понимаю, что в этой ситуации вы по-прежнему будете платить налоги?

Если нет, то тогда ваше исходное утверждение, что вы платите налоги добровольно, ложно, и вам пора признаться себе в том, что вы платите налоги только из страха возмездия за неуплату.

* * *

Но предположим, что вы утверждаете, что будете платить налоги даже в ситуации, когда у государства нет оружия, чтобы вас заставить. Тогда предположим, по закону нужно заполнить налоговую декларацию строго определённым образом и предоставлять определённый пакет документов, доказывающих правильность её заполнения, при этом всё нужно оплатить в определённый срок. Правильно ли я понимаю, что если после оплаты налогов вам позвонят и скажут, что декларация заполнена неверно и документов не хватает, поэтому налоги считаются неоплаченными, то вы отправитесь перезаполнять и предоставлять документы, и ещё оплатите все пени за случившуюся просрочку, несмотря на то, что вам вообще ничем не грозит игнорирование этого звонка и просрочки?

Если нет, то тогда ваше исходное утверждение, что вы платите налоги добровольно, ложно, и вам пора признаться себе в том, что вы платите налоги только из страха возмездия за неуплату.

* * *

Но предположим, что вы утверждаете, что будете платить налоги строго по правилам, в срок, с полным пакетом правильно заполненных документов, и пенями, поскольку это не такие уж большие неудобства за то, чтобы иметь дороги и больницы. Тогда предположим, прямо напротив вашего дома открывается заведение под названием «Новая налоговая инспекция», в которой, вдобавок, работают чуть более милые девушки, чем в предыдущей. Вы начинаете платить там. Но ребята из старой налоговой говорят, что «Новая» — самозванцы. Как вы поймёте, правда ли это? Ребята из «Новой» говорят, что самозванцы как раз были в старой. Напомню, что у старой налоговой нет оружия, она не может прийти к «Новой» и забрать всех в клетку за мошенничество. Будучи не в силах убедить вас в том, что она «настоящая», старая налоговая просит лично президента сказать по телевизору, что «Новая» — мошенники. Правильно ли я понимаю, что после слов президента вы начнёте снова платить в старую, да ещё и заплатите туда все те налоги, которые до этого по ошибке заплатили «мошенникам» вместе с полагающимися за просрочку пенями?

Если нет, то тогда ваше исходное утверждение, что вы платите налоги добровольно, ложно, и вам пора признаться себе в том, что вы платите налоги только из страха возмездия за неуплату.

* * *

Но предположим, что вы утверждаете, что вы так и поступите, поняв, что ошиблись. Тогда предположим, что вы тратите много денег на благотворительность. Во многих странах благотворительность снижает налоги, но, допустим, по законам вашей страны это не так. Старая налоговая продолжает начислять вам налоги и пени безо всякого учёта вашего вклада в развитие культуры и здоровья детей. А «Новая» предлагает вам платить в два раза меньше. Правильно ли я понимаю, что вы продолжите платить налоги в старую вдобавок к благотворительности?

Если нет, то тогда ваше исходное утверждение, что вы платите налоги добровольно, ложно, и вам пора признаться себе в том, что вы платите налоги только из страха возмездия за неуплату.

* * *

Но предположим, что вы утверждаете, что будете как ответственный гражданин платить в старую, настоящую налоговую. Теперь предположим, что прошёл год, и «Новая» опубликовала подробный отчёт о расходах заплаченных ей налогов: построены дорога и больница. Кроме того, публикует отчёт «Прекрасная» налоговая, которая, оказывается работала последний год в другом районе города. Они построили пять дорог, три больницы и луна-парк, а ещё провели всем жителям района интернет. Вы отправляетесь смотреть — и всё это правда построено, причём хорошее; спрашиваете у жителей — интернет правда работает, быстро. Вы приходите в старую налоговую и спрашиваете, куда ушли ваши налоги, а вам говорят, что это не вашего ума дело; не хотите — не платите. Но президент повторяет, что «Новая» и «Прекрасная» — мошенники, а настоящая, государственная налоговая инспекция — это та старая, куда вы платили всю жизнь. Правильно ли я понимаю, что после всего этого вы продолжите платить налоги в старую?

Если нет, то тогда ваше исходное утверждение, что вы платите налоги добровольно, ложно, и вам пора признаться себе в том, что вы платите налоги только из страха возмездия за неуплату.

* * *

Но предположим, что вы утверждаете, что несмотря ни на что продолжите платить в «настоящую» старую налоговую, ведь так сказал президент. Что ж, вы — дебил!

Ой, простите, сорвался — возвращаемся к конструктивному диалогу.

Допустим, что бы ни произошло, вы будете платить налоги в ту организацию, на которую укажет президент, невзирая на её неэффективность и все связанные с этим неудобства и на тот факт, что вы могли бы этого не делать без каких-либо рисков для себя. Тогда вам придётся ответить на следующий вопрос: кто такой президент? Почему он имеет над вами такую власть? Как вы определяете, кто настоящий президент, а кто самозванец?

Возможно, вам покажется, что я отклонился от темы, но на самом деле это не так. Ведь если критерием правильного, благородного поступка для вас является следование указанию президента, вы должны быть уверены, что вас не обманывают, и что тот, кто называет себя президентом, действительно имеет право так себя называть. Конечно, есть шанс, что вы просто верите, что он настоящий, и эта вера религиозна и не подлежит оспариванию — в этом случае мне нечем крыть. Но предположим, что вы считаете своё мнение рациональным. Например, президент выиграл выборы.

* * *

Наверное, вы уже догадались, какой мысленный эксперимент я предложу следующим? Да-да, напротив вашего дома открывается «Новая избирательная комиссия», которая предлагает всем желающим участвовать в выборах президента. И нет, старая избирательная комиссия не может прийти и закрыть эту, угрожая физической расправой. И да, новая выбирает честнее, публикует подробные отчёты, видео, математически и криптографически доказывает, что подсчёт голосов честный. А председатель старой избирательной комиссии умеет считать до 146 и плетёт неубедительную фигню. И вот после выборов «Новая избирательная комиссия» объявляет, что по её подсчётам президент — другой человек, чем тот, кто называл себя президентом до этого. И новый президент говорит, что платить налоги стоит в ту налоговую, результаты работы которой вам больше по душе.

Так что, какой у вас план? Будете и дальше платить налоги в старую — или проснётесь?

* * *

Люди платят налоги только потому что их вынуждают, угрожая применить силу при сопротивлении. Налоги — преступная схема отъёма денег, вокруг которой куча пропаганды и мифов, нужных для того, чтобы люди об этом не особо задумывались. Ведь когда человеку очевидно, что у него регулярно крадут, он начинает защищаться.

Мысль, что вы сами носите деньги бандитам, покажется вам очень некомфортной, и вы сразу же найдёте новые возражения. Комментарии открыты для них.

График слева слишком растянут по вертикали, его надо сжать в три раза, и тогда получится нормальный, как справа:

Тафти рекомендует подбирать вертикальный масштаб так, чтобы в среднем угол наклона графика к горизонту был примерно равен 45°.

Когда я показываю это на курсе, иногда звучит кажущееся логичным возражение, что, сжимая график по вертикали, мы теряем данные, снижаем разрешение.

На самом деле мы повышаем разрешение графика, и вот почему. График нужен для сравнения данных, выявления в них тенденций и закономерностей. Если бы нас интересовало какое-то конкретное абсолютное значение, намного эффективнее было бы показать его числом, а не на графике. В графике же нас интересует его способность адекватно отображать соотношения между величинами.

Левый график лишает читателя возможности сравнивать характер колебаний: все они выглядят резкими, нет ни одного пологого участка. Да, в нём больше разрешение по вертикали, но диапазон возможных углов наклона к горизонту используется неоптимально — почти все они превышают 60°.

Правый график эффективно использует диапазон возможных углов: в нём есть и пологие участки, и резкие перепады. Хоть его разрешение по вертикали и ниже, зато выше разрешение в углах наклона, которое и требуется от хорошего графика.

Недавно спрашивал у твиттера, какую настольную лампу купить, а то старая (хрен пойми какая, прослужившая сто лет) у меня сломалась. Твиттер посоветовал «Люксо ЛС»:

Да, я это и имел в виду: хотел настольную лампу в форме классической настольной ламы, с подставкой, а не зажимом на край стола. Все современные модные светильники какие-то недушевные, а я хотел настоящую, такую, какой любая настольная лампа втайне хочет быть. Но непонятно, где такую взять, да и стоит что-то дофига.

Есть приятный светильник «Лайтстар 765917»:

Только у него основание странноватой формы, ну и он ещё дороже.

В итоге купил в Икее «Арёд» за две тыщи:

Он почти хороший. Несколько неудачное самое нижнее соединение (как сильно не затягивай, остаётся едва заметный люфт). И чтобы изменить геометрию светильника, нужно ослабить эти «бабочки», погнуть всё желаемым образом, и затянуть их обратно — ясное дело, что лишний раз это делать не захочешь.

Правильный светильник, конечно, можно просто подвинуть как надо рукой, и он останется в этом положении. Но и Арёдом доволен, от него исходит правильное настроение. Хочется включить и посветить, даже если не очень надо.

Прошлым летом я начал понемногу бегать, а этим — научился пробегать за один раз шесть километров, и до сих пор жив (о своих отношениях со спортом я писал в заметке о сноуборде). Мой друг, основатель школы бега «Ай лав раннинг» Максим Журило дал почитать книжку:

Главная мысль книги — вместо того, чтобы бежать естественно, с приземлением на переднюю часть стопы, многие бегут с нерациональным и разрушительным приземлением на пятку, а производители обуви добавляют под пятку всё новые амортизационные слои, что только усугубляет проблему. Передняя часть стопы существует как раз для амортизации, а современная обувь отучает людей пользоваться ею. Пятка совершенно не приспособлена для приземления, удар пяткой в землю — насилие над всем организмом.

Дальше куски с цитами — это фрагменты из разных частей книги, а не связный текст.

Приземление на пятку характерно для ходьбы, когда мы ставим ведущую ногу перед собой, но для бега оно нерационально:

Бег шагом ходьбы приводит к удлинению шагов, торможению, увеличивает ударные и ротационные силы, характеризуется низкой частотой движений из-за увеличения временного промежутка между приземлением на пятку и переходом в среднюю фазу, необходимостью значительных дополнительных мышечных усилий для отталкивания и поддержания момента движения в начале следующего шага.

Каждое приземление на пятку впереди центра тяжести отбрасывает верхнюю часть тела назад. Такая поза заставляет вас дольше находиться в контакте с поверхностью, начиная с фазы касания до момента вертикали.

Плохие кроссовки заставляют тратить ещё больше сил зря:

При беге в традиционных кроссовках стопа проваливается в мягкую подошву. Материалы подошвы сдавливаются и рассеивают прилагаемую энергию в стороны, она не возвращается обратно к бегуну.

Вам необходимо энергично оттолкнуться, чтобы сделать следующий шаг. Это вызывает вертикальное колебание (подпрыгивание), ведущее к крайне нерациональной механике бега. В итоге вы тратите гораздо больше энергии и гарантируете себе более сильные ударные нагрузки.

Если у вас недостатки в технике, вы заставляете своё тело работать на повышенных оборотах, усваивать больше кислорода, интенсивнее прокачивать его по сосудам, чем если бы бежали в том же темпе, но с более рациональной техникой.

В большинстве современных беговых кроссовок трудно бегать естественно. Из-за того, что пятка сильно поднята, вы неизбежно приземляетесь на неё:

«Найк» наметил направление, повлиявшее на весь последующий дизайн беговой обуви, — и разрушил естественную технику бега у миллионов бегунов на последующие четыре десятилетия.

Конкуренция, активная маркетинговая раскрутка различных брендов только усугубляли тенденцию к использованию мягких материалов для подошвы и повышению амортизации в задней части.

Если вы носите беговые кроссовки с высокой пяткой, то вам, подобно большинству бегунов-любителей, очень сложно бежать в естественной технике.

Форма кроссовок влияет на баланс всего тела:

Что произойдёт, если вы поднимете пятку на полтора-два сантиметра? Ваше тело приспособится к этому, сдвинув центр тяжести назад. Таз сдвинется вперед, поясница изогнётся, верхняя часть тела отклонится назад. Попытка приземлиться параллельно земле во время бега будет затруднительна.

Передняя часть ступни очень чувствительна к характеру поверхности, мгновенно подстраивается под её форму при приземлении. При этом мозг отправляет сигналы всему остальному телу, чтобы оно приняло сбалансированное положение. При приземлении на пятку эти механизмы не работают, нога приземляется кое-как, из-за этого и происходят травмы — у мозга просто нет данных, чтобы поставить ногу и распределить вес правильно. То есть чем больше амортизации в кроссовках, тем беспорядочнее движения тела:

Между тем гиперпронация (чрезмерное отклонение стопы внутрь) возникает именно из-за удара пяткой при приземлении, делающего стопу и голеностопный сустав нестабильным адаптором и ослабляющего устойчивость к ротационным силам. Слабые стопы, голеностопные суставы, мышцы голени, дополненные чрезмерно высокой постановкой пятки, только усугубляют эту проблему.

Гиперпронация, как и гиперсупинация (чрезмерный поворот стопы наружу), не является проблемой при беге лёгкими шагами с приземлением под центр тяжести. В этом случае голеностоп и пятка остаются зафиксированными и стабильными, поскольку тело бегуна поддерживается мышцами корпуса, фасцией передней части и свода стопы, полусогнутым коленом. Всё это предотвращает подворачивание.

Другая проблема — мягкая вспененная средняя часть подошвы, сказывающаяся на ослаблении сенсорных свойств стопы (ей становится сложнее почувствовать поверхность) и мешающая в итоге правильно позиционировать корпус.

Поскольку тело постоянно находится в балансе с силой гравитации, всё, что находится под стопой и изменяет её горизонтальное сбалансированное положение, заставляет тело реагировать в попытке найти баланс.

Сильный корпус помогает перераспределять нагрузку при удержании тела в равновесии, отводя её от мышц ног.

Если снять обувь и сойти с асфальтовой дорожки, вы сразу побежите правильно — нереально приземляться на голую пятку:

Представьте, что вы бежите босиком по мягкой траве футбольного поля или гладкому мягкому песку пляжа... Вы будете мысленно бежать плавно, рационально, ваше тело будет двигаться свободно, конечности — в гармонии со стопами, едва касающимися поверхности земли. Почему? Да потому что именно так предназначено двигаться человеческому телу.

Одна из главных причин мировой славы бегунов из Кении, Эфиопии и других восточноафриканских стран за ключается в том, что они ходят и бегают босиком вплоть до подросткового, а подчас и взрослого возраста.

Вообще, я всегда с опаской отношусь к доводам вроде «это естественно, поэтому это хорошо» — естественно умирать в 15 лет от укуса насекомого, а делать спасительные уколы — неестественно. Поэтому сначала вся эта тема про «естественный бег» вызывала у меня скепсис. Но здесь автор не делает выводы о предпочтительности такого бега из самого факта естественности; он подробно объясняет механику того, что происходит с телом, и объясняет, почему бежать, приземляясь на носок, безопаснее и эффективнее.

При этом он не предлагает бегать без обуви, поскольку необходимость защиты стопы от повреждений никто не отменял. Пробежка босиком — лишь способ вспомнить правильные движения. А от обуви, как я понял, для оптимального бега требуется, с одной стороны, защита стопы, с другой, способность честно передавать ей информацию о характере поверхности.

Как правильно бежать:

Если ваша стартовая позиция находится в равновесии с силой тяжести и стопы параллельны земле, ваше тело в безопасности. Слегка наклонившись вперед, вы начнёте падать. Поднимите ногу и поставьте стопу параллельно поверхности под туловище. Повторяйте наклоны и подъёмы стоп — и вы будете бежать естественно!

У меня есть ощущение, что я так и бегаю, хотя, конечно, интересно было бы, если бы на меня взглянул кто-то, кто в этом понимает. Раньше я и не задумывался, а вот после книжки попробовал пробежать, приземляясь на пятку — блин, бред какой-то, выходят весьма карикатурные движения.

В детстве я много времени проводил в саду с бабушкой, дедушкой и тётей, которая приучила меня ходить и бегать босиком. До озера, например, надо было топать метров двести по тропинкам с корягами и камнями, и ничего. А «современных беговых кроссовок» у меня нет, купил какие-то самые простые. Вроде бы неоткуда у меня взяться неестественной технике.

Ну и любимая цитата:

Это мнение разделяет, в частности, доктор медицины Марк Кукузелла.

Мне кажется, мнению, которое разделяет Кукузелла, нельзя не доверять.

Дедлайн — важнейшее ограничение проекта. Часто он обусловлен внешними факторами: выставка в Германии, выход нового Ай-ОСа, выборы. Иногда дедлайн одного проекта связан с планами в параллельном: сайт должен быть запущен к началу продаж; указатели должны быть размещены к открытию торгового центра.

Но бывает, что никаких внешних ограничений нет. Не принципиально, откроется ли сайт через месяц или два. Конечно, хочется поскорее, но нет никакой специальной причины, почему должно быть готово ровно 24 октября.

Многие дизайнеры в такой ситуации расслабляются. А мы сразу напрягаемся. Отсутствие дедлайна — опасность, потому что приводит к проектным бедам: из-за фичеризма страдает качество, бесконечные переделки демотивируют команду. К тому времени, как продукт, наконец, выходит, всем уже на него наплевать.

Если внешних ограничений нет, необходимо ввести и чётко объявить внутренний несдвигаемый дедлайн: запускаемся 24 октября. Но если чуть-чуть не успеем, то что мешает доделать и выпуститься 30-го? А то, что пуск — 24-го! Все сотрудники имеют право с 25 октября брать отпуска или браться за другой проект. Опции «не успеть» нет.

Жизнь слишком коротка, чтобы работать без дедлайна.

Продолжаю пересказ книги «Человек, экономика и государство» Марри Ротбарда (Man, Economy and State; Murray Rothbard). В предыдущих сериях:

• действие и закон добавленной пользы,
• закон убывающей доходности, ценность факторов, труд и отдых,
• капитал.

Мы добрались до второй главы (из двенадцати), «Прямой обмен».

Есть два типа действий с участием двух людей — насилие и добровольный обмен.

Насилие:

• Пусть Робинзон нашёл на другом конце острова другого мужика, Джека. Робинзон может захотеть поселиться в доме, который построил Джек. Он может осуществить своё желание, убив Джека. Или он может использовать угрозу: приложить нож к горлу Джека и заставить его освободить дом.
• Хотя убийство и угроза убийства — не одно и то же, оба эти действия являются проявлением насилия. Оба действия направленны на осуществление желаний Робинзона, в результате них Робинзон планирует оказаться в ситуации более предпочтительной для себя, чем прежде. Но в обоих случаях желание Робинзона осуществляется за счёт Джека. Джек понесёт издержки, то есть окажется в ситуации, худшей для себя, чем до действия Робинзона.
• Человек может воздержаться от насилия по следующим причинам: 1) точка зрения, что насилие аморально (то есть, в наших терминах, воздержание от насилия само по себе является одним из его желаний, причём в шкале ценностей человека оно оказывается выше, чем то, что могло бы дать насилие); 2) страх, что, создав прецедент, он сам скорее станет жертвой насилия; 3) мнение, что издержки на насилие (например, изготовление ножа для угроз) не окупятся; 4) мнение, что живой Джек окажется для него полезнее, чем мёртвый (раз Джек построил дом себе, то, может, лучше, чтобы он построил ещё один для Робинзона).
• Последняя причина может привести Робинзона к идее поработить Джека, то есть, используя постоянную угрозу убийства, заставлять его работать на себя, превратив, таким образом, в фактор производства. Если человек выбирает труд в ситуации, когда другая альтернатива — насилие по отношению к нему, такой труд называется принудительным. Довод, что рабы рады работать на хозяина, поскольку он снабжает их едой и прочим, что они не смогли бы добыть сами, ошибочен хотя бы потому, что если бы он был правильным, насилие со стороны хозяина бы не требовалось.
• Повторяющийся паттерн действий между людьми называется обществом.
• Принятие человеком решения о насилии в отношении другого человека приведёт к одному из четырёх результатов: 1) начнётся длительная борьба, результатом которой станет восстановление мира в исходном состоянии — это докажет ошибочность решения о насилии, так как цель не будет достигнута; 2) насилуемый будет убит и дальнейших действий между этими людьми не будет; 3) насильник отберёт что-то у насилуемого и уйдёт, также без дальнейших действий; 4) будет установлена постоянная гегемония насильника над насилуемым, то есть будет образовано общество.
• Термин общество может описывать только паттерны обменов, действий между людьми, наделять общество способностью к самостоятельному действию — абсурд. Нет ничего, что составляло бы общество, кроме отдельных людей и их действий.

Добровольный обмен:

• Человек А отдаёт некое благо человеку B в обмен на другое благо, которое человек B отдаёт человеку A. Ключевое значение имеет то, что оба участника рассчитывают оказаться в результате обмена в лучшем положении, чем до него. Иначе обмена бы не было. Таким образом, необходимое условие добровольного обмена — блага должны находиться в шкале ценностей A и B в противоположных отношениях.

Это суперважная мысль, на которой стоит остановиться. Если у вас есть айфон, а у меня — айпад, и я вам предлагаю поменяться, то это значит, что ваш айфон в моей шкале ценностей выше, чем мой айпад. Точнее, добавленная польза айфона выше, чем добавленная польза айпада. Но если вы соглашаетесь поменяться, то потому, что для вас, наоборот, мой айпад ценнее вашего айфона (снова, по добавленной пользе).

Причины для этого могут разные быть, но проще всего представить, что у меня есть ещё один айпад, а у вас — ещё один айфон, и тогда по закону добавленной пользы ясно, что второй ни вам, ни мне, особо не нужен, и обмен, очевидно, будет взаимовыгодным. Но даже если у нас ничего второго нет, обстоятельства могут быть разными, например, мне надо часто звонить, а вы любите читать. Конечно, может иметь место и ошибка одного из нас: после обмена кто-то подумает, что зря поменялся.

Свободный рынок:

• Из существования добровольного обмена (далее — просто обмена) между людьми следует, что у блага есть не только прямая ценность, но и обменная ценность (может, мне нафиг не нужен ваш айфон сам по себе, но я знаю, что я всегда смогу поменять его на кучу конфет).
• Благодаря обмену людям есть смысл производить товары не только для себя, но и в расчёте на их обменную ценность, и, в конечном счёте, на обмен на те блага, которые им нужны.
• Любое благо может иметь и прямую, и обменную ценность для своего обладателя. Но бывают крайние случаи, например, очки, сделанные под конкретного человека, имеют для него только прямую ценность; для производителя же — только обменную.
• Повторяющийся паттерн действий между людьми, заключающийся в добровольных обменах, называется рынком. Общество, образованное только рынком, называется свободным рынком.

Собственность:

• Кто-то контролирует ограниченные блага, решает, как их использовать. На свободном рынке это те, кто их произвёл, первым начал использовать или получил в подарок. В насильственной системе такие решения могут принимать и другие люди. Эти люди называются собственниками соответствующих благ (независимо от определения собственности в законе).

Обмен и разделение труда:

• Если у Робинзона и Джека есть совершенно одинаковые ягоды, им нет смысла меняться. Единственный вид добровольного действия, которое между ними может быть, — это подарок.
• Если же у них разные блага, и они собрались меняться, значит у них благ больше, чем нужно каждому из них для себя. Когда человек производит блага сверх собственных прямых нужд с целью обмена, — это называется специализация. Разные люди специализируются на производстве разных благ (в зависимости от обстоятельств, имеющихся средств производства, умений и предпочтений), что приводит к разделению труда.
• Степень разделения труда зависит от размера рынка. Чем больше рынок, тем больше обменная ценность благ. Если Джек знает, что сможет после охоты поменять часть добычи на фрукты, выращенные Робинзоном, он может посвятить себя полностью охоте. В то же время, Робинзон сможет полностью посвятить себя садоводству. Но если Робинзону добыча Джека не нужна (например, он вегетарианец), то Джек уже не сможет рассчитывать на обмен на фрукты, а значит ему придётся выращивать их самому.
• Очевидно, что разделение труда произойдёт, когда каждая из сторон сильна в чём-то своём, то есть стороны продуктивны в производстве разных благ. Однако возможна ситуация разделения труда даже тогда, когда один из участников продуктивнее другого во всём. Например, врач, который, к тому же, хороший садовник, может предпочесть нанять садовника, даже если тот не так хорош, чтобы уделить всё своё время врачеванию.
• Чем больше людей участвуют в обменах, тем больше оказывается размер рынка для каждого из продуктов их труда, и тем большее значение будет приобретать их обменная ценность.
• Каждый участник рынка, производящий продукты с целью обмена, делает это добровольно, без принуждения, и это приносит пользу всем членам общества. Это происходит независимо от отношений между людьми. Например, Джек может специализироваться на охоте и обменивать добычу на продукты, произведённые другими жителями острова, считая их всех полными уродами. Но независимо от его мнения о них, польза другим жителям становится неизбежным следствием пользы для Джека. «It is this almost marvelous process, whereby a man in pursuing his own benefit also benefits others, that caused Adam Smith to exclaim that it almost seemed that an „invisible hand“ was directing the proceedings».
• Вероятно, дружба — не причина, а следствие кооперации в обществе.

Далее — условия обмена и цена.