Эта мысль в виде трёх слов давно лежит у меня в черновиках: «мелодия обесценивает тембр». Вот вам попытка раскрыть эту мысль. Это не что-то, с чем нужно спорить, это просто один из способов взглянуть на вещи.

Мелодия — это простая и очевидная штука, она на поверхности. Её можно записать нотами, поставить рингтоном на Нокию и подпеть у костра. Тембр — это сложная и глубокая штука. Его никак не записать кроме как описанием волнового процесса.

По классике тембр — это просто следствие физического устройства музыкального инструмента. Скрипка звучит вот так, а фагот — вот так, потому что вот такие колебания воздуха происходят, когда с этими предметами что-то делаешь. Тембр не является предметом композиторства; ты просто выбираешь его из набора существующих.

Когда у тебя компьютер, ты можешь записать разные инструменты и потом использовать эти записи в качестве материала для написания музыки. Это называется сэмплирование. Но ещё ты можешь создать тембр, моделируя любые волновые процессы. Это называется синтез. Тембр бесконечно глубже и разнообразнее, чем любая мелодия, но это куда более тонкие нюансы.

Когда у меня спрашивали, почему в техно нет мелодий, я всё время чувствовал, что с идеей использования мелодий в техно что-то не то, как будто мелодия всё опошлит и испортит. Казалось бы, почему нельзя заморочиться и тембром, и мелодией? Почему нельзя сыграть интересую мелодию интересным тембром?

А именно потому, что мелодия — это намного, намного более «грубая» сила. В ней разрешение в тысячу раз ниже, она перетянет на себя всё внимание, полностью обесценив всю работу над тембром. Это как взять бриллианты и собрать из них сарай для дров. Такая вам аналогия.

Технологии несовершенны, поэтому иногда компьютерам нужно время, чтобы выдать результат. Иногда тормозит сеть, иногда нужны длительные вычисления.

Работа дизайнера интерфейсов — сделать так, чтобы тормоза были как можно менее заметны пользователю. То есть создать ощущение, что всё работает быстро, даже если в реальности это не так. Часть примеров этого были в моём минском докладе об обратной связи. К сожалению, бывает и наоборот: технологии быстрые, но дизайнер перемудрил с анимациями и эффектами, и в результате создаётся, наоборот, ощущение, что всё тормозит. Такие беспричинные тормоза бесят больше всего.

В обсуждении этой проблемы читатель прислал статью об искусственном замедлении интерфейса для солидности. Типа, во многих продуктах интерфейс замедляют даже не по ошибке дизайнера, а целенаправленно, чтобы создать у пользователя впечатление, что компьютер «очень постарался» и тем самым повысить доверие к результатам.

Это и плохая статья, и плохая практика.

Что не так со статьёй

В начале статьи автор рассказывает об окне проверки безопасности акаунта в соцсети. Проверка — мгновенная операция, но окно специально изображает, будто процесс занимает некоторое время. Глядя на это, автор статьи, по его собственным словам, «думает, что о нём внимательно заботятся». Я не верю. Я думаю, дело было так: автор узнал про идею искусственного замедления для солидности, решил написать про это статью, нашёл это окно в качестве примера, и уже потом выдумал вступление о якобы возникающем у него чувстве заботы. Такое вступление нужно было, потому что такой подаче учит американская журналистская школа.

Дальше автор приводит примеры интерфейса, где результат отображается мгновенно. Он пишет: «such speed can make users skeptical or even confused» — «такая скорость может вызвать у пользователь скепсис или растерянность». Утверждение бессодержательно: может вызвать, а может и не вызвать; у каких-то пользователей вызовет, у каких-то нет. Или вот фраза: «Human brains expect things to take longer» — «Мозг человека ожидает, что вещи занимают больше времени». Утверждение не просто не доказано, оно недоказуемо. Сколько секунд занимают «вещи» по ожиданию мозга человека? Неужели это касается всех «вещей»? Как это вообще померить?

Нашлось в статье место и аналогии: «Let’s say you sit down at a restaurant, you order your food, and it comes out one minute later» — «Садитесь вы в ресторан, заказываете еду, и её вам приносят через минуту». Типа, раз ты тут заподозришь, что качество еды не очень, то и в интерфейсе при слишком быстром получении результата тоже засомневаешься в его качестве. Аналогия неудачная: если еду невозможно было приготовить за минуту, значит её просто разогрели; это не «ощущение», а понимание. Но если эспрессо тебе несут пятнадцать минут, вряд ли ты уверуешь в его высокое качество.

Что надо делать вместо шоу с замедлением

В конце автор приходит к правильной мысли, что у пользователей есть ожидания, и интерфейс их иногда нарушает. С этого можно было бы как раз начать и написать нормальную статью. Что делать, если интерфейс нарушает ожидания?

Слабый ответ — подстроиться под ожидания.

Сильный ответ — сделать хорошо и приучить к хорошему, перенастроив ожидания. Лучшие продукты превосходят ожидания, а не просто имитируют привычное-плохое.

Возьмём то же окно проверки безопасности акаунта в соцсети. Автор пишет, что его медлительность даёт возможность человеку изучить и понять каждый шаг проверки по ходу дела, а мгновенный результат бы такого не дал. Но это чушь. Можно сделать мгновенно и при этом объяснить человеку суть сделанного сколь угодно подробно. А вот изучение «по ходу дела» как раз и не гарантирует, что человек успеет прочитать и понять.

В статье автор аналогичным образом защищает тормозной интерфейс системы, рекомендующей оптимальный тариф сотовой связи. Он пишет, что при выдаче мгновенной рекомендации пользователи считали, что система не учитывала их реальную статистику, а лишь выдавала шаблонную одинаковую для всех рекомендацию. И снова проблема решается объяснением, а не замедлением. Представьте мгновенный, но подробный отчёт: «Рекомедуем вам тариф СуперПлюс. Вы в среднем делаете 3 звонка на городские номера в месяц, например в январе вы звонили... Интернет вы используете в пределах... Единственное исключение за три года было в июле, когда вам пришлось заплатить за превышение, но это меньше, чем стоил бы более дорогой тариф за все эти годы». Какому пользователю бы пришло в голову, что шаблонная рекомендация?

Наконец, автор приводит пример переделки интерфейса заявки на ипотечный кредит. В первой версии он мгновенно выдавал заключение. Пользователи воспринимали мгновенное одобрение как «предварительное» и ожидали, что настоящее решение последует позже. Тогда дизайнеры добавили поддельный медленный прогрессбар, и пользователи стали «верить» результату! Хорошо, но при чём тут «особенности человеческого мозга»? У людей есть привычка, что в банках всё медленно. Статья американская, всё понимаю, но в России банки давно приучили людей к мгновенности всего. Мы на практике знаем, что если людям однажды показать, что что-то быстро, они перестанут ожидать, что это долго!

Да, с непривычки люди могут быть удивлены мгновенности ответа. Но кем надо быть, чтобы увидев такую реакцию, из всех решений выбрать именно «сделать медленнее»? Что мешает признать в интерфейсе удивительность этого факта, написав «Your loan has been instantly approved. What’s next: ...» — «Для вас кредит одобрен мгновенно. Что дальше: ...». Нужно сразу дать человеку то, что он ожидает увидеть после окончательного решения: документы на заполнение или назначение встречи в банке. Нужно взять пользователя за руку и повести, чтобы ему в голову не пришло, что надо чего-то ещё ждать.

Долгосрочные последствия шоу с замедлением

Такие практики берутся из поверхностных исследований без понимания фундаментальных причин возникающих эффектов. Ответственный за продукт слышит от пользователя: «я удивился, что слишком быстро» или «я подумал, что результат некачественный» и принимает решение замедлить. Ему кажется, что он открыл интересную особенность мозга и ловко её использовал, но на самом деле он просто сдался в том месте, где даже препятствия особого не было.

Все знают фразу Генри Форда, что если спрашивать покупателей, то они бы сказали, что им нужна более быстрая лошадь. И даже в случае Форда нормальное решение — не лошадь допингом кормить, а автомобиль конструировать. А у наших героев покупатели хотят более медленную лошадь, и они покорно делают! Точнее даже не так, всё ещё хуже. Покупатели даже не просят медленную, они просто удивляются быстрой, — и всё, продавец уже бежит делать медленную!

Пока я читал статью про замедление, я вспомнил, как лет десять назад читал статью про электромобиль, где инженеры занимались эмуляцией звука обычного мотора через аудиосистему. Там прям были фотки какой-то особой студии звукозаписи, где куча микрофонов висели вокруг машины, и фотка какого-то звукоинженера, который делился тонкостями этой работы. И я думал: боже, насколько нужно вообще не понимать ничего, чтобы тратить свою жизнь на такую херню! Как же можно не видеть, что если не через год, так через два все будут воспринимать бесшумность электромобиля как само собой разумеющуюся вещь? Как же можно не видеть, что реально крутые инженеры, которые хотят вкладывать свои силы в развитие электромобилей, не пойдут к вам работать, увидев этот цирк?

Я не отрицаю, что в примерах без замедления была какая-то проблема, которую нужно было решить. И, действительно, могло быть так, что шоу с замедлением «сработало» — привлекло внимание, заставило пользователей задуматься, и всё это принесло какой-то выигрыш. Но замедление может быть лишь быстрым и дешёвым способ спасти какие-то метрики, пока все думают над настоящим решением.

На месте хороших дизайнеров, я бы не работал в компании, где нужно рисовать поддельные прогрессбары. На месте хороших программистов, я бы не работал в компании, где менеджеры замедляют твою работу. Использование подобных фокусов приводит к тому, что в команде теряются компетенции делать хорошо и способность конкурировать. На работу приходят люди, не особо ценящие свой труд.

Когда шоу уместно

Бывает, что для того, чтобы произвести некоторое впечатление на клиента, создают бессмысленный антураж. Типа, на входе в ресторан специальный мужчина в костюме открывает перед тобой дверь. На столах уже стоят пустые тарелки и лежат приборы, половину из которых унесут, когда ты сядешь. Тебе приносят специальную раскладную подставочку для сумки. В конце ты не можешь просто оплатить еду у кассы — нужно обязательно дождаться официанта. Весь этот спектакль позволяет брать вдвое больше денег за еду.

Здесь всё в порядке, потому что никто никого не обманывает. Если я раз в три года захочу сходить в такой ресторан, я буду готов, что потрачу больше времени и денег — я буду понимать, что для меня разыгрывают целый спектакль, и что я сам на него пришёл. Но если я узнаю, что еду там разогревают в микроволновке, а выносят через 15 минут, чтобы я ощутил премиальность, то к таким мудакам я больше не приду.

Вчера в «Что послушать» я выложил в том числе серию уроков чистоты кода. Техдиректор бюро Вася Половнёв, увидев, что там 9 часов, спрашивает, как я нахожу время столько слушать. Ответил ему, но предполагаю, что вопрос может возникать у многих, так что отвечаю ещё и здесь.

Номинальные 9 часов — это реально около 4 часов прослушивания. Во-первых, всё слушается как минимум на полуторной скорости, что уже превращает 9 часов в 6. Во-вторых, Оверкаст вырезает слишком длинные паузы между словами, а это очень существенно сокращает длительность всего. Когда отвечал Васе, я даже не знал, насколько, а это даёт в среднем ещё 1,4-кратное ускорение! Хотя зависит от особенностей говорящего, конечно.

Но 4 часа — это же всё равно много? Не знаю, в день я слушаю по ощущениями около 2 часов разного — лекций, подкастов, аудиокниг.

Во время еды получается минут 15-20, ведь еду надо приготовить или разогреть, съесть, потом убрать или помуть посуду. Это три раза в день — уже почти 1 час. Пока иду на кофе и обратно — это ещё 20 минут дороги (пока пью кофе я работаю).

В день я провожу когда 10, а когда и все 50 минут за рулём. Вот уже два часа прослушивания и набралось.

А ещё перед сном минут 10 могу послушать в качестве сказки на ночь. А дальше, если я бегаю — это ещё плюс 30 минут. Если иду в бассейн — то ещё около 1 часа на дорогу туда-обратно, переодевания и занятия в спортзале перед заплывом (делаю там несколько упражнений). То есть минут 20 в среднем ещё дополнительно есть в день.

И это всё зимой, когда я не гуляю! А ведь летом я ещё гуляю. И это ещё английский язык! А ведь на русском можно слушать на двойной скорости, особенно знакомых спикеров.

Вот и получается, что «9 часов» лекций про код — это пара дней без необходимости выделять хотя бы минуту специального времени.

Вот чего я реально не понимаю — так это как люди регулярно смотрят фильмы и сериалы.

Иногда ты работаешь с длинным документом или пишешь код, прыгаешь в какую-то другую его часть и хочешь вернуться к предыдущему месту. К сожалению, нигде не предусмотрено анду или кнопки «Назад» для простого перемещения курсора.

Но я заметил, что давно уже совершенно автоматически делаю ⌘Z, ⇧⌘Z — анду и сразу реду. Это отменяет последнее действие и тут же делает его снова, то есть документ в итоге не изменяется. А зато курсор возвращается туда, где был до этого!

Я недавно делился размышлениями о том, как в погоне за метриками компании разрушают сами себя. Там, конечно, можно долго спорить, но я хочу ещё одну мысль вынести.

Говорят, что метрики — это единственный объективный источник информации для принятия решения. Типа, дизайнер со своим чутьём или мнением может ошибаться, а метрики не врут. Это не совсем правда: метрики могут неправильно собираться и ошибочно интерпретироваться, но давайте для простоты представим, что они верны и объективны. Мне даже в этом случае не кажется, что на них можно полностью положиться.

Моё возражение связано с мыслью о замене дизайна эволюцией из 23-го выпуска подкаста «Думаем дальше». Если мы полностью доверяем цифрам, то наш продукт лишён стержня, задумки, плана. Он просто куда-то дрейфует по течению. Сегодня пользователям вкатило что-то, мы стали это развивать. Завтра стало модно другое — мы стали развивать другое. Куда мы придём такими шагами через десять лет? В мутанта, где банкинг с маркетплейсом приправлен рилсами и сторисами. Никто не понимает, что там где и зачем — просто вот так получилось. Главное на это не дышать.

Мне больше нравится подход, когда всё решают люди со вкусом и мнением. Они — авторы продукта, продукт несёт их идеи. Ты доверяешь продукту, потому что понимаешь, как думают и что ценят эти люди. Да, авторы могут хотеть фигню, которая никому кроме них не нужна. Но им не запрещено свои вкус и мнение менять, если они видят, что ошибаются. Даже Стив Джобс умел менять своё мнение, так уж и остальные как-нибудь справятся!

Важно, что мнение всегда есть! Мы идём куда-то, иногда смотрим на данные для оценки своей адекватности, и, в случае чего, корректируем курс, но у нас есть курс!

Проблема с метрологами в том, что у них нет ни вкуса, ни мнения, ни курса.

Когда бегаешь в Эпл-часах, они измеряют некий параметр VO₂ max, который характеризует твою кардиовыносливость. Я бегаю по чуть-чуть, и вот однажды прошлой весной этот VO₂ max у меня упал ниже среднего. Я расстроился и стал думать, как бы мне бегать получше, чтобы вырос обратно. Бегал-бегал, но всё лето он болтался вокруг того же значения, никак не становясь выше среднего.

И вот после очередной тренировки VO₂ max чуть-чуть упал, но Эпл показал, что он стал выше среднего! А благодаря теореме Коши, Вейерштрасса или кого-то из этих ребят мы понимаем, что если значение непрерывной функции было ниже некоторого значения, а потом упало, то оно ну никак не может стать выше этого значения. Я пошёл разбираться, что там произошло.

Оказалось, что с прошлой тренировки мне успело исполниться сорок лет, и я перешёл из категории 30—39 лет в категорию 40—49 лет, и среднее для меня резко уменьшилось — с 43 мл/кг/мин до 38 мл/кг/мин. То есть в логике Эпла между людьми 30 и 39 лет нет никакой разницы, но конкретно в день, когда тебе исполняется сорок, нормативы для тебя резко снижаются.

Делить людей на категории может быть необходимо, если у вас есть ограниченное количество различных предложений для них. Вы можете сделать только два правовых статуса, только три типа билетов, только пять размеров носков — вам приходится искусственно делить всех на категории, потому что писать каждому индивидуальные правила или делать индивидуальное предложение нерационально.

Но если вы работаете с большими данными, то нет причин искусственно снижать разрешение в тысячи раз. Вы можете показать каждому среднее именно для его возраста, или среди всех людей с разбросом 3 месяца вокруг него, или что угодно ещё. Это среднее будет не резко меняться в случайные моменты жизни раз в десять лет, а плавно падать естественным образом.

Выражение «демократический выбор» часто используют, подразумевая, что это справедливый и правильный с моральной точки зрения выбор. Это не так.

На самом деле это просто один из способов сделать выбор в ситуации, когда нужно сделать единый выбор на всех, интересы всех равнозначны, а учесть их в индивидуальном порядке невозможно. Чаще всего ситуация искусственно выдаётся за такую, и для демократического выбора нет оснований.

Рассмотрим крайнюю ситуацию. Два хулигана подходят к вам на улице. В ходе взаимоуважительного обсуждения принимается решение, что вы отдаёте им все свои деньги. Ну а что? Двое из трёх за, значит третий должен подчиниться. Никакого насилия, всё решено демократическим путём!

А вот другая ситуация. Компания друзей собирается встретиться в выходные. Часть людей за то, чтобы пойти в бар, часть — за выезд на природу. Вы хотели на природу, но большинство выступили за бар. В итоге вы идёте со всеми в бар.

Очевидно, что первый вариант аморален, а во втором всё в порядке. В чём же разница? А в том, что во второй истории никто за вас ничего никаким демократическим путём не решал. Вы сами решили пойти в бар, потому что хотели со всеми дружить. Могли бы остаться дома или поехать жарить шашлыки в одиночестве, и никто бы вас не остановил.

То есть нормальный, справедливый выбор с учётом мнения большинства, в отличие от демократического выбора, состоит в том, что меньшинство добровольно присоединяется к нему, потому что видит преимущества от объединения с большинством даже несмотря на разногласия. А вот демократический выбор этого требования не содержит. Демократический выбор — это насилие, ловко замаскированное под благородство.

Две ситуации, приведённые выше, очень похожи внешне, но с моральной точки зрения диаметрально противоположны. Будьте внимательны, когда вас пытаются запутать. Каждый раз, когда большинством решается что-то, что вам не нравится, стоит задаться вопросом: а вы вообще как в этой истории оказались? Зачем вам в этом участвовать? А если вас спросить забыли, то ничего морального в этом нет.

Кстати, все теоретики демократии прекрасно знают, что это хрень на палке. Почему бы не провести референдум по вопросу отмены налогообложения? Этот вопрос любой школьник задаёт на уроке обществознания, а у учителя всегда есть заготовленный ответ, суть которого сводится к тому, что «ну вы же сами понимаете, что действительно важные вопросы так не решаются».

В корпорациях есть такой формат — презентация руководству («бизнесу», «стейкхолдерам», это уж у кого как).

Вообще, презентовать работу руководству и коллегам — важнейшее умение, и мы даже этому учим на нашем с Мишей курсе. Но тут речь не о презентации как процессе, а о документе со слайдами. Исполнитель сделал какую-то содержательную работу, но вместо того, чтобы пойти и рассказать о ней, он сидит и оформляет это в красивую ПДФку с корпоративными атрибутами, вёрсточкой и всеми делами.

Часто так оформляется даже не какой-то законченный проект, а просто наброски идей, которые надо обсудить. Это всё называется «исследование концепций чего-нибудь там», приправляется разными картинками про рынок и конкурентов, и вообще всячески накачивается как значимый этап большого дела, хотя на самом деле исполнитель просто хочет высказать пару идей и понять, насколько они в тему.

К исполнителям вопросов нет — они делают так, как от них требуют или как заведено в компании.

Но я хочу обратиться к руководству. Возможно, вы — важные лица, сидящие в высоких кабинетах. Обычный сотрудник не осмелится показать вам просто черновик или вообще прийти обсуждать мысли без ПДФки, ведь выглядит, будто он не поработал. Возможно, вы так и не думаете, но ведь это важно ещё и до исполнителей донести! Они-то не хотят плохо выглядеть на фоне других.

Поэтому я рекомендую буквально запретить исполнителям оформлять работу для внутреннего обсуждения в презентацию со слайдами. Если для иллюстрации мысли нужны картинки, пусть показывают просто картинки прямо в Фигме или как быстрее.

А если же вы сами всерьёз хотите, чтобы вам всё показывали только в виде красиво свёрстанной презентации, то вдумайтесь, сколько времени исполнителей, за которое вы им вообще-то платите, тратится на эту чепуху. Они могли бы придумать пять вещей, но придумывают две только из-за того, что вам приятнее смотреть ПДФки!

Ну а если ваши исполнители прячутся за ПДФкой, потому что сами не могут нормально идею донести, то отправляйте их на наш курс.

В мире полиграфии кроме Корела есть ещё одна дикость — это так называемые «макеты в размер». Делаешь ты, например, макет листовки A4, соответственно, задаёшь размер холста 210×297. Рисуешь, сохраняешь, отдаёшь. Тебе говорят: «Пришлите макет в размер».

Дело в том, что у тебя размер, например, был указан в пикселях, а при сохранении в миллиметры они перевелись по неведомой формуле, и поэтому в файле где-то в метаданных указано, что он, допустим, 74,1×104,7 мм. И кому-то по необъяснимой причине до этого есть дело!

Я, честно говоря, даже не знаю, где печатники это смотрят, и почему им не наплевать, что там написано. Какая разница, что там за цифры? Макет векторный, пропорция правильная, чё вам ещё надо? О размере договаривались, когда вы счёт выставляли. Можно подумать, если я в файле пропишу 297×420 миллиметров, вы за те же деньги напечатаете мне на А3! Нет ведь.

Понятно, что если бы я делал в Иллюстраторе, я бы мог выбрать там миллиметры, но, например, в Фигме вообще такого нет. Так что мне теперь, использовать неудобный инструмент из позапрошлой жизни просто чтобы в метаданных вы увидели цифры, которые вы и так знаете?

Одна из вещей, которые взрывают мне мозг — это код региона на российских номерах.

На советских номерах были буквы: в Челябинске было ЧБ, потом ЧВ и вроде даже ЧГ, но это я могу уже выдумывать. Так или иначе эти буквы имели какое-то отношение к названию.

Потом придумали новый формат номеров — видимо ёмкости старых номеров перестало хватать. Вместо букв придумали бессмысленные коды регионов. Зачем, почему? Причём регионы как-то расположили примерно по алфавиту, но не совсем, а Москву и Санкт-Петербург поставили примерно в конец списка, но не совсем, с кодами 77 и 78. Код 99 отдали Байконуру.

Ну и придумали эту систему так, что уже через несколько лет номеров для Москвы перестало хватать, и Москва захватила коды 97 и 99 (пофиг на Байконур), а потом и 197, и 199, а сейчас этих кодов в Москве столько, что никто их полного перечня не знает.

Челябинской области 74-го региона хватило, может, лет на десять, потом появился 174, а щас и 774. Почему после 1XX вводят 7XX? Потому что 7 влезает легче, чем другие цифры! Реально, код региона выбирают исходя из того, какая цифра занимает меньше места, поэтому в Москве бывает и 799, и 797, и 977.

Это классический пример ситуации, которая в интернете называется you had one job. Людям надо было придумать новый стандарт номеров, которого бы хватило на дольше, а его хватило на меньше, и при этом в его частях нет никакого смысла.

Если код региона в принципе хоть для чего-то нужен, то у каждого региона он должен быть ровно один, а нужная номерная ёмкость должна обеспечиваться другими средствами.