У меня муадон

Чем больше человек живёт за границей, тем больше слов на местном языке он использует в своей русской речи. Кто живёт в Германии, у того появляются хэнди и аусвайс. У любого русскоязычного израильтянина садик быстро превращается в ган, а кондиционер — в мазган.

Из последних трёх лет почти полтора я провёл в Израиле. Мне нравится иврит, но я стараюсь не захламлять свой русский. Тем не менее, русскоязычному кассиру в супермаркете я говорил:
— У меня муадон.

Потому что как ещё это сказать? Смысл этого в том, что мне положена скидка по программе лояльности магазина. Дословно это значит «у меня клуб». По-русски мы можем сказать: «у меня скидка» или «у меня карточка», но чаще всего и говорить ничего не надо: ты просто даёшь эту карточку кассиру или показываешь куаркод на телефоне, а если забудешь, кассир сам спросит: «наша карта есть?»

В Израиле физические карты может и бывают, но я их не видел; обычно нужно просто, чтобы ты был забит в какой-то базе, а находят тебя по номеру теудат зеута (типа «удостоверение личности», но так тоже никто никогда не говорит).

Наличие тебя в этой базе называется «членством в клубе», а на иврите — дружбой. То есть если ты член какого-то клуба, то ты — хавер муадон (друг клуба). Поскольку смысловую нагрузку тут несёт только слово муадон (клуб), то хавер все выкидывают и даже на иврите спрашивают: «еш муадон?» (есть клуб?).

По-русски наличие скидочной карты ну никак не может называться «клубом», поэтому сказать «у меня клуб» просто язык не повернётся. Я не думаю, что кто-то такое вообще поймёт. Вот и получается, что обычное слово невозможно перевести на русский, не потеряв смысла.